Категория: Колонка редактора
Просмотров: 676
Михаил Шелудько

Изначально я никак не хотел освещать свой переход из Украинской греко-католической церкви (УГКЦ) в Православную церковь Украины (ПЦУ), формально произошедший в канун Недели всех святых на отдание Пятидесятницы 13 июня 2020 года (само решение принято на Пятидесятницу). Но предвидя возможные вопросы, критику и, быть может, недоумения, которые могут возникнуть в будущем в связи с моим решением, я заранее записываю данное объяснение и опубликую его в случае, если оно станет актуальным.

Моё служение в УГКЦ

В Украинской греко-католической церкви мне посчастливилось быть немногим более 14 лет. В 2005 году поиски православия и мистической преемственности Святого Духа привели меня к знакомству с УГКЦ и в самом начале 2006-го я формально стал членом её одесской общины. Будучи до того последователем Христа в одной из протестантских церквей, в какой-то момент я осознал необходимость и ценность пребывания в исторической апостольской Церкви и, не найдя в представленных в Одессе в тот период православных Церквях (УПЦ МП, УПЦ КП и УАПЦ) удовлетворяющего моим запросам духовного общения, примкнул к Унийной Церкви.

Сразу включившись в активную миссионерскую деятельность — призвание к таковой я чувствовал с самого детства, — я спустя буквально два-три месяца после присоединения попросил Одесско-Крымского экзарха кир Василия Ивасюка направить меня в семинарию для обучения на священника. Считаю логичным, что епископ предложил сначала больше укрепиться в греко-католической традиции, а затем уже вернуться к данному вопросу. Тем более что, как я потом узнал, в УГКЦ не существует семинарских программ для женатых мужчин, а также тех, чей возраст превысил 30 лет. Мне как раз исполнилось 30 — пороговый возраст, но дочке было только 7 лет и епископ не советовал отлучаться от семьи на 6 лет семинарского стационара. «Тебе и ребенка растить надо, и жена может не выдержать такую разлуку», — сказал он. Я согласился.

Шли годы. Снова и снова я обращался с вопросом о рукоположении и семинарской формации к своему епископу, но всякий раз ответом было «давайте подождём». В те годы в Церкви на синодах вновь и вновь обсуждался вопрос создания семинарии для «поздних призваний» — так в Католической Церкви называют взрослых соискателей духовного сана. Церковью руководил блаженнейший Любомир Гузар, сторонник зрелого духовенства, однако по неизвестным мне причинам решение снова и снова откладывалось и десятки таких же как я призванных Господом на служение Богу людей оставались не у дел. В 2011 году УГКЦ возглавил патриарх Святослав Шевчук, слывший ярым противником «поздних призваний» — он был ранее ректором Львовской духовной семинарии и крайне неохотно соглашался принимать женатых студентов на сокращенную трёхгодичную программу — некоторые исключения были сделаны только при непосредственном вмешательстве блаженнейшего Любомира. В 2013 году я опубликовал в журнале «Патриархат» статью-исследование о необходимости скорейшего решения проблемы женатых кандидатов — статья вызвала волну обсуждений в среде рядового духовенства и мирян, позднее неоднократно перепечатывалась церковными медиа — даже сайт Киевской Трехсвятительской духовной семинарии УГКЦ её опубликовал, но при новом главе Церкви, насколько мне известно, епископские синоды данный вопрос уже не рассматривали, и надежда получить лелеемое таяла с каждым последующим годом.

В 2017 году я снова обратился к Одесскому экзарху — на этот раз уже кир Михаилу Бубнию — с вопросом, может ли он меня направить на священническое обучение, ведь дочь уже выросла, живёт самостоятельно, и супруга готова меня поддержать и отпустить на надлежащий период в другой город. «Подобное возможно, но… вам нужно будет учиться полные шесть лет на стационаре с проживанием в семинарии. Если готовы к такому — я могу направить на обучение.» На тот момент у меня уже было богословское образование катехизатора — закончил четырёхлетнюю бакалаврскую программу в Украинском католическом университете, но даже на таких условиях был готов изучать уже известные предметы заново и пройти необходимую формацию. Кир Михаил мне сказал писать прошение о принятии в Киевскую Трёхсвятительскую духовную семинарию на имя блаженнейшего Святослава и готовиться к вступительным экзаменам.

Радости моей не было предела, ведь я просто не мог жить без священнослужения... Но ликование было недолгим — весной 2018-го епископ сказал мне, что патриарх своего благословения не дал и в поступлении отказано без объяснения причин. На мою просьбу направить меня в другую семинарию где есть программы для женатых, например, во Львовскую, епископ сказал, что не хочет идти в обход кир Святослава и посоветовал оставаться активным мирянином. 

Через месяц, оправившись от удара, я решил обратиться к другим епископам Церкви и позвонил Донецкому экзарху кир Степану Меньку — его я знал уже довольно давно и слышал, что в его экзархате есть священники, принявшие рукоположение уже в зрелом возрасте. Кир Степан меня ободрил, сказал, что ему очень нужны кадры и выразил готовность принять меня, отправив на сокращенную очно-заочную программу в одну из семинарий. Но, поскольку в моём анамнезе был отказ самого патриарха, выразил желание сначала с ним поговорить и узнать о причинах такового. Шли месяцы, но разговор всё откладывался. Время от времени я напоминал о себе — когда звонком, когда электронным сообщением, но никакой конкретики не было в ответ. Спустя два года таких отношений — уже в 2020-м, я в очередной раз позвонил Донецкому епископу и попросил о встрече, но он, похоже, уже и не помнил о моей просьбе. Вывод напрашивался простой: в моём служении он реально не заинтересован. 

В УГКЦ я обошёл полный круг, к кому только за 14 лет ни обращался и ни просил — результат был в итоге нулевым. Даже епископы диаспоры, несмотря на острый дефицит кадров, либо отвечали отказом, либо попросту игнорировали письма и сообщения. В частности, я написал письмо митрополиту Филадельфийскому Борису Гудзяку — как ответ на призыв епископов США с ним во главе к украинцам, желающим служить в их епархиях. Мой опыт евангелизационно-катехизаторской работы и знание языков могли бы пригодиться для американских миссионерских инициатив, но, снова-таки, письмо осталось без ответа, пусть даже отрицательного. В какой-то момент мне показалось, что никакого реального призвания к священству у меня просто нет, что я всё выдумал и обольстился юношескими мечтаниями. Ведь если бы призвание было — Господь дал бы возможность его реализовать несмотря на любые препятствия системы. А так я видел, что мои знания и умения не востребованы в УГКЦ — ни на локальном уровне, ни на всецерковном. Моя уверенность пошатнулась… Отчаяние твёрдой рукой постучалось в дверь.

Новая перспектива

Отчаявшись найти путь реализации своего призвания в УГКЦ, я решил обратиться к архиепископу Украинской Автокефальной Православной Церкви Игорю Исиченко, взявшему в 2014 году курс на унию с Римом. С его стороны я нашёл полную поддержку и сочувствие, но, как оказалось, он решил больше не рукополагать священников, распустить епархию и влиться в УГКЦ. 

Психологический барьер был пройден. Я понял, что готов присоединиться к любой из православных Церквей в случае, если увижу там возможность служения. В мае 2020 года ко мне пришло вдохновение написать одному из наиболее выдающихся богословов Православной Церкви Украины митрополиту Александру Драбинко, — с ним я познакомился во время своего обучения в Бельгии в 2019 году. Я хотел для начала проконсультироваться с ним, узнать о гипотетической возможности мне, с моими католическими взглядами и формацией, пройти обучение на священника в православной семинарии от имени его епархии — и сразу же получил положительный ответ. Более того, владыка сказал, что не только признаёт моё образование, но даже может в самое ближайшее время рукоположить священником. Для меня это стало настоящим знамением Божьим и исполнением всех Его обетований. Недолго думая, я собрал свои вещи и отправился в Киев — город, где находится кафедральный храм Переяславско-Вишневской епархии, главою которой и является митрополит Александр. Бог поддерживал в этом начинании на каждом шагу, я видел своими глазами Его руководство и помощь даже в мелочах. 

С первых же дней, не в последнюю очередь благодаря гостеприимству и помощи со стороны клириков Спасо-Преображенского собора, в особенности протоиерея Андрея Дудченко, я почувствовал себя в новом окружении настолько естественно, как рыба себя ощущает в воде, а птица в небе. Будто бы изначально для служения в этой Церкви я и предназначался. Вспомнилась моя извечная тяга к православным формам духовности и богомыслия, которая время от времени давала о себе знать во время пребывания в УГКЦ и не находила своей реализации.

Богословско-духовный аспект

Как человек богословски образованный и знающий историю Церкви, я не мог на сто процентов разделять учение и практику Католической Церкви по ряду моментов, начиная от непогрешимости Римского епископа и до невозможности благословлять второй брак мирянина. При этом, ряд католических воззрений были наоборот мне дороги, тогда как в Православной Церкви это же учение выражено иначе или просто недогматизировано. Всегда считая себя православным католиком, я и по переходу в ПЦУ не отказываюсь от этой идентичности и хотел бы посильно дальше работать на ниве примирения и нахождения взаимопонимания между православными и католиками. И, конечно, протестантами, хотя по этой линии работа нужна несколько иная, на чем сейчас останавливаться не вижу смысла. Другими словами, я не меняю радикально своих богословских взглядов, но с уважением к мнениям собратьев предпочту не концентрироваться на спорном ради мира и гармонии, столь необходимых в служении Учителю. Духовная же практика у меня всегда была православной, в ёё основе — Иисусова молитва как способ молитвенного пребывания с Господом.

Священство как инструмент

Священство — не цель, но инструмент в служении Господу и Его людям. Священство — это форма полного посвящения себя Ему. В этом главная причина, почему я решился на такой шаг. Надеюсь, что данный мотив уважают даже те, кто не одобряет мой переход в ПЦУ. 

Я жил мечтой о священническом служении все прошедшие в УГКЦ годы, начиная с 2006-го. А если быть даже более точным, то зов к служению Богу в Церкви я ощущал уже в детстве. Даже работая в разных мирских компаниях на разных должностях, я постоянно размышлял, как эти знания и навыки можно использовать в служении миссии Христа. То есть, священство было вопросом всей моей жизни.

Если полистать мой дневник, можно найти массу записей о священстве — колебания, мечты, размышления как им стать, молитвы, конкретные идеи для воплощения и запланированные шаги.

Я надеялся, что Церковь сама меня призовет к такому служению, и это будет Божьим знаком. В мае текущего года в беседе с владыкой Александром Драбинко я понял, что двери, наконец-то, открыты и сразу обратился к нему.

Я не заинтересован ни в какой карьере, понимаю, что служение священника усложнит, а не облегчит мою жизнь (и это уже произошло), но ради своего Учителя и Спасителя, я надеюсь преодолеть все препятствия и трудности.

Я очень ценю всё то добро, которое имел возможность получить за время моего пребывания в греко-католичестве от собратьев, и в особенности — в стенах Украинского католического университета. Постараюсь быть верен своему призванию и тем самым отблагодарю всех своих благодетелей, чтобы их доброта ко мне не прошла даром.

Молитесь обо мне и я буду памятовать о вас перед Лицом Господним.

Простите, если кого-либо ввел в искушение или соблазн. Спасибо всем, и держимся на связи!

Михаил Шелудько, 29.06.2020