Со второй половины ХХ столетия в среде различных христианских Церквей наблюдается рост интереса к истории и религии еврейского народа, и делаются попытки их нового переосмысления. Встречный интерес к личности Иисуса пробуждается в среде еврейских философов, богословов, духовных наставников. В еврейской среде появляются общины, принявшие Иисуса как Господа, но ревностно оберегающие собственное еврейство.
В предлагаемой статье католический богослов и общественный деятель Александр Доброер призывает христиан к памятованию еврейских корней собственной религии, а также знакомит читателя с произошедшим в прошлом столетии переосмыслением взаимоотношений иудаизма и христианства в Католической Церкви.
«Младшая сестра» и «старшие братья»: надежда на примирение
Раввин Иешуа и Его Церковь
Лет тридцать тому назад два художника еврейского происхождения, принявшие христианство и крещенные в Православной Церкви, были приглашены настоятелем пригородной одесской церквушки для росписи храма. Пока они занимались своей работой, рядом вертелись какие-то женщины, которые недовольно ворчали:» сами жиды и таких же жидов рисуют». Уверения в том, что Господь и Его Апостолы были евреями, не вызывал особого энтузиазма у местных хранительниц ортодоксии. Но когда в разговоре «выяснилось», что и Богородица была еврейкой, одна из его участниц не выдержала и завопила: „Русская Она была! Русская!”. Ситуация анекдотичная, и вряд ли о ней стоило бы вспоминать. Если бы она не была выражением определенной тенденции. Давайте откровенно: мало кто из нас, христиан, хоть изредка задумывается над тем, что «всепетая Мати, родшая всех святых святейшее Слово» — еврейка.Еврей и Тот, перед чьим Распятием мы преклоняем колени на ежедневной молитве.
Я не перечу тому, что во Христе «нет ни Еллина, ни Иудея». Более того, вслед за святым Игнатием Богоносцем я держусь мнения, что «лучше от человека, имеющего обрезание, слышать христианство, нежели от необрезанного — иудейство». Однако нельзя пройти мимо того факта, что Сам Иисус был евреем. На протяжении последних сорока лет священноначалие Католической Церкви многократно обращало на это внимание своих верующих. Сперва Церковь высказалась по этому поводу в Декларации Второго Ватиканского собора об отношении к нехристианским религиям, которая носит название Nostra aetate. Затем в 1974 году Комиссия по делам религиозных отношений с иудаизмом в одном из изданных ею документов подчеркивает, как очень важно то, «чтобы христиане старались лучше узнавать основные составляющие религиозной традиции иудаизма». «Иисус еврей, и Он еврей навеки», - утверждает эта Комиссия в документе Евреи и иудаизм (1985).
Жизнь Иисуса интегральным образом связана с жизнью Его народа. Верховный предстоятель Католической Церкви Папа Иоанн Павел II говорил: «Кто встречает Иисуса Христа, тот встречает иудаизм». Иисус был еврейским раввином, чтущим Закон и традиции Своего народа. Его учение глубоко укоренено в среде, из которой Он происходил. Евреями были и Его Апостолы. С самого начала своего существования Церковь вполне осознавала не только фундаментальное единство Ветхого и Нового Завета, но также и то, что Церковь произрастает из Израиля, как ветвь из корня, что она – «дикая маслина», как называет ее Апостол Павел в Послании к Римлянам, привитая к благородному оливковому дереву Избранного Народа. Мысль о еврейском народе заключена в извечном Божием плане. И речь идет здесь не только о каком-то далеком прошлом, но и о сегодняшнем дне, о современном нам иудаизме, „ибо дары и призвание Божие непреложны” (Рим 11, 29). И эта любовь Божия непреложна.
В течение столетий в христианстве существовали попытки отречения от этой связи с иудаизом. Но эти пути всегда были путаны и приводили христианство в тупик. Так, к примеру, Маркион делал попытку исправить Евангелия таким образом, чтобы очистить их от каких-либо упоминаний Ветхого Завета. Попытка эта была решительно отвергнута Церковью. Но древняя ересь возрождается и в наше время. В частности некоторые протестанские богословы рубежа XIX и XX столетий основываясь на том, что Иисус был Галилеян, делали вывод о Его арийском происхождении. Известны такие слова Геббельса: «Меня не волнует, что говорит наука. Иисус не был евреем! Это факт!». В этом же направлении идут размышления достаточно известного в конце ХХ века российского проповедника и духовного автора, сказанные им незадолго до смерти в интервью для одной из российских газет: «Иисус пришел для того, чтобы развеять миф о Богоизбранности еврейского народа».
Сегодня христианин не должен поддаваться искушению замалчивать еврейское происхождение Иисуса. Впрочем, нельзя только на этом останавливаться. Нужно быть последовательным, что означает: необходимо наново открывать свое христианство, прочно укорененное в Ветхом Завете. Но еще очень явственно видно, что у рубежа второго тысячелетия христианской истории, когда Католическая Церковь, наконец, осудила христианский антисемитизм, он по-прежнему живет в сознании христиан и даже не считается греховным. Этот христианский антисемитизм может быть «мирным» (не обязательно агрессивным), хотя от этого не перестает быть антисемитизмом. Антисемитизм является плодом незнания иудаизма. И такой «мирный» антисемитизм проявляется в частности, в отношении христиан к Ветхому Завету.
Мы, христиане, привыкли смотреть на Ветхий Завет как на преддверие Нового. Но этим не исчерпывается значение Ветхого Завета. Переход от Ветхого к Новому Завету не является отрицанием первого или свидетельством его дезактуализации. Ветхий Завет сохраняет свою собственную ценность, причем как для евреев, так и для христиан - вне зависимости от его свершения в Новом. Выступая на Синоде епископов, который состоялся в 1977 году в Риме, кардинал Мартини настаивал на необходимости усвоения в нашей повседневной жизни всего Священного Писания.
Сопоставляя Ветхий и Новый Завет с культурой языческих народов, внедряя Евангелие в культуру той или иной языческой страны, невозможно сохранить ему верность без Ветхого Завета. Даже подходя к проблеме с точки зрения повседневной жизни не должны ли мы со смирением признать, что наш «ветхий человек» еще не умер в нас, что мы все еще нуждаемся в строгости Закона, который воспитывает к любви. Ибо весь Закон «принуждал» евреев любить. Именно потому, что любовь культивировалась в среде Избранного Народа (хотя и как «заповеданная» Законом) в этом Народе, «когда пришла полнота времен» пришла в мир подлинная Любовь. И ошибочно противопоставлять Закон и любовь, хотя такое противопоставление прочно укоренилось в нашем сознании. Ведь ссылаясь на две заповеди любви, Иисус говорит, что в них весь Закон и все Пророки. Архиепископ парижский кардинал Жан-Мари Люстиже в интервью. данном в начале 80-х годов израильской газете Едиот ахронот, сказал: «Десять заповедей и их традиционное ‘двойное резюмо’ в иудаизме ‘Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь есть един. И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею. и всеми силами твоими (Втор 6,4-5); люби ближнего твоего, как самого себя’ (Лев 19,18), - в самом центре молитвы и учения Иисуса». В этом сущность христианской верности (Лк 10, 25-28). И далее продолжает: «Не случайно христианская антропология, как она, в частности, сегодня представлена Иоанном Павлом II, непосредственно, с какой-то удивительной настойчивостью опирается на начало Торы, на первые главы Бытия. Все же надо признать, что существует объективный риск внутренне исказить христианскую веру, как бы ‘объязычивая’ ее».
От вражды к диалогу
До середины прошлого столетия отношения между христианами и иудеями были напряженными. С того момента, когда на закате библейской эпохи пути Церкви и Синагоги разошлись, евреи часто становились объектом антисемитских нападок со стороны христиан. Начало этого полемически-неприязненного отношения к евреям восходит, по всей видимости, к тому времени, когда руководство в христианских общинах перешло из рук иудео-христиан к христианам из язычников. Перелом в христианско-иудейских отношениях наступил в послевоенные годы. Первыми предприняли шаги к исправлению этих отношений представители либерального направления в среде протестантских Церквей. В 50-60-е годы значительное влияние на развитие экуменического движения оказали труды еврейских предвестников экуменического диалога, таких как Авраам Хешель, Марк Татенбаум и Мартин Бубер.Евангельские христиане предприняли попытку более широкого диалога с представителями иудаизма в семидесятые годы нашего столетия. Международное общество христиан-евреев, основанное Якелем Экштейном, работало над проблематикой евангельского понимания еврейства и иудаизма, а также участвовало в различных инициативах по оказанию помощи Израилю.
Вопрос о взаимоотношениях христиан и иудеев, соотношения Нового и Ветхого Заветов рассматривался Комиссией Вера и Церковное устройство Всемирного Совета Церквей. В Католической Церкви почву для христианско-иудейского диалога официально подготовили папы Пий IX и Пий XII, которые публично осудили антисемитизм и подчеркнули значение религиозной связи между Церковью и Богоизбранным Народом. Кроме того, папа Пий XII организовал помощь евреям, которые подверглись жестоким преследованиям со стороны гитлеровцев. Папа Иоанн XXIII удалил из молитв литургии Великой Пятницы выражение perfi dia Judaica и другие оскорбительные для евреев слова. В духе братской любви он принимал многочисленные делегации представителей иудаизма.
Большую роль в деле инициации и развития католическо-иудейского диалога сыграло осуждение Вторым Ватиканским собором антисемитизма и снятия с евреев обвинений в смерти Христа. И хотя среди иудеев были слышны критические голоса относительно этого документа он, в целом, был принят положительно как символ коренного перелома в отношениях между католиками и иудеями. Соборная декларация Nostra aetate стала импульсом, который способствовал проведению глубоких размышлений над данной проблематикой и сформировал основу католическо-иудейского диалога. Следующими вехами на пути этого диалога стали некоторые документы, изданные Комиссией Апостольского Престола по делам религиозных отношений с иудаизмом и провозглашенный 11 ноября 1992 года папой Иоанном Павлом II Катехизис Католической Церкви, где восемь раз встречается ссылка на документ Nostra aetate.
С 1980 года при многих Епископских Конференциях создаются комиссии по вопросам религиозных отношений с иудаизмом, а с 1982 года на заседания ватиканской Комиссии по делам религиозных отношений с иудаизмом приезжают делегаты Епископских Конференций и эксперты по вопросам иудаизма, а также приглашаются специалисты, принадлежащие к иным конфессиональным и религиозным общинам. Кроме того, регулярно проходят региональные заседания Епископских Конференций, посвященные диалогу с иудаизмом.
Важным шагом на пути к примирению с народом Израиля и иудаизмом стал документ «Мы помним: рефлексия над Катастрофой», изданным в марте прошлого года Комиссией по делам религиозных отношений с иудаизмом. Этот смелый документ стал очередным шагом на пути очищения Церкви от ошибок истории перед Великим Юбилеем христианства. Программу такого очищения провозгласил Папа Иоанн Павел II в Апостольском послании Tertio millenio adveniente: «Приближается к концу второе тысячелетие христианства, и потому тем более необходимо, чтобы Церковь приняла на себя тяготы грехов своих детей, памятуя о всех тех событиях прошлого, когда они отдалились от духа Христова и Его Евангелия и вместо того, чтобы давать свидетельство жизни, вдохновленное ценностями веры, они явили миру примеры мышления и действий, являющихся, по-сути, источником антихристианства и соблазна» (документ Мы помним цитирует эти слова из послании Tertio millenio adveniente).
Важной представляется инициатива Римско-Католической Церкви Италии, где уже много лет 17 января - в канун Недели молитв о единстве христиан – отмечается День иудаизма. Инициатива итальянского епископата была предложена для наследования другим церквам во время Второй Европейской Экуменической Ассамблеи, проходившей в июне 1997 года в австрийском городе Грац. Эта инициатива как бы подхватывает и развивает мысль о том, что проблемы диалога между христианами и иудеями является своеобразным ключом к решению проблемы христианского единства, высказанную пол века тому назад Советом по вопросам отношений Церкви с Израилем. Совет работал в конце 50-х годов по поручению Верховного Синода нидерландской Церкви. В опубликованном этим Советом в 1959 году документе «Израиль и Церковь» есть слова, которые можно считать ключом к пониманию христианско-иудейского диалога: «Младшей Сестре [Церкви] следует (...) пытаться начать диалог со старшими братьями [Израилем]. В каждой беседе прежде всего следует быть готовым слушать. В данном случае это следует делать с особым уважением. Мы даже можем пойти еще дальше и увидеть наши отношения с Израилем в свете экуменизма, если разделение между Церковью и Израилем рассмотрим как первую схизму внутри единого тела Божией общины. Израиль был колыбелью экуменизма.
Понятие это настолько тесно связано с Израилем, что экуменическое движение рубит собственные корни, если не обращается к связи с этим Народом. Ибо без Израиля Церковь не в состоянии распознать свой экуменический характер во всей полноте».
Знаменателен тот факт, что сегодня и «в низах» есть христиане, открывающие для себя многие глубокие ценности иудейской традиции. Среди них - так называемые иудеохристиане. Существует расхожее мнение, будто бы иудеохристиане - это христиане, которые до сих пор празднуют субботу, практикуют обрезание и т.п. Однако известный католический Богослов Жан Данелю писал, что иудеохристианством следует называть такое христианство, которое свои богословские, литургические и аскетические обычаи приняло от той среды, в которой оно родилось.
С этой точки зрения представляется крайне интересной попытка польского кармелита еврейского происхождения отца Даниила Руфайзена, живущего в Хайфе, возродить Иаковлеву Церковь, существовавшую в Иерусалиме до его разрушения Титом в 70 году н.э.
Отец Руфайзен считает, что во Вселенской Церкви предана забвению материнская Церковь. Греческая культура вытеснила из Церкви семитскую культуру.
«Когда Рим стал христианским, - говорит о. Даниил, - христианство стало римским». Войдя в круг греческой культуры, христианство стало более сосредотачиваться на доктринальных вопросах, которые, в конце концов, и привели само христианство к разделению. Семит меньше интересуется вопросами доктрины; он более сосредоточен на идее святости жизни. Не в этом ли следует усматривать одну (хотя и не единственную) из причин проблем христианства в последующих столетиях? Ведь множество воен и массовых истреблений народов родилось именно в кругу христианской культуры (и часто это делалось «во имя Христа», во имя защиты ортодоксии).
Мы, христиане, несем непосредственную ответственность за это. Можно по крайней мере предполагать, что если бы Церковь не утратила своих «семитских» черт, наш мир мог бы выглядеть лучше.
Есть еще один важный аспект этой проблемы. В семитской традиции вера всегда воспринималась в первую очередь как доверие Богу, и менее сосредотачивалась на верности доктрине. В «греко-римской» традиции вера имеет более дискурсивное измерение.
Как говорится в традиционных катехизисах, нужно верить в то, «что Церковь предлагает для веры». А это в свою очередь порождает позицию религиозного потребительства и пассивность, что сегодня особенно хорошо видно на примере традиционных православных и католических общин.
Процесс христианско-иудейского сближения не является односторонним. Также и со стороны некоторых еврейских мыслителей и раввинов - главным образом, начиная с XX века - наблюдается возрастание интереса к христианству. И хотя их позиции во многом различны, но по своей сути они диалогичны. Безуловно, никто из иудеев не считает Иисуса Сыном Божиим и Мессией, но все более заметным становится уважительное отношение этих мыслителей к «брату Иисусу».
Со стороны представителей еврейского народа наиболее компетентной организацией является Всемирный Конгресс Евреев, которым в 1975 году был создан Международный еврейский комитет по вопросам межрелигиозных консультаций. Видное место в этом процессе принадлежит Совету Синагог Америки. Однако, еврейская сторона не централизирована так мощно и монолитно, как, например, католики. Поэтому христианско-иудейский диалог чаще всего приобретает формы встреч представителей локальных иудейских и церковных общин. Большое значение имеют также научные семинары с участием интеллектуальных элит обеих религий.
Два Завета единой истории спасения
Двадцатый век явил миру беспрецедентные примеры варварства и бесчеловечности. Сценой трагедии стала Европа - христианская Европа. Как могло случиться так, что в христианских странах на протяжении столетий (!) процветали пытки, горели на кострах „ведьмы”, бесчинствовали опричники, совершались погромы? Как дошло до того, что цивилизация, в основание которой был положен закон Евангелия, породила коммунизм и национал-социализм? Чему мы должны были бы научиться за это время и какие выводы сделать?В первую очередь, нам следует задуматься над собственным переживанием христианства. Оно не может быть христианством заученных формул, но должно стать христианством жизни: оно должно быть не религией власти и господства, но религией кенозиса и служения. Быть может, это сохранит нас от восхищения самими собой, а также от горделивых и не очень мудрых оценок других.
Родословие Церкви восходит к Израилю; с ним мы связаны наследием веры, этоса и литургии. Увы, для многих этот факт неудобен, как неудобна и правда об Иисусе-еврее. Она не вмещается в их привычные стереотипы, не отвечает их религиозно-политическими предпочтениям.
Вслед за Великим Инквизитором они могли бы повторить: «Зачем Ты пришел мешать нам?». Они с удовольствием учинили бы расправу над «этим Жидом», как делали это с Его народом. Они в состоянии принять Христа цветов национал-патриотического флага и стерильное, кастрированное христианство, в котором нет места тысячелетней истории Богоизбранного Народа. Сегодня мы не можем впасть в этот великий соблазн. История явила нам катастрофические последствия такого стиля мышления. Может ли быть безразличным для нас, христиан, и христианства как религии, проблема оценки истории? Не требует ли от нас справедливость по отношению к минувшим поколениям признания в совершенных ошибках как отдельных верующих, так и церковной иерархии?
Да, многие уже признали свои ошибки и принесли покаяние. Мы верим, что Божие милосердие безгранично. Христиане часто просят Бога о прощении. Но есть и другая сторона медали. Как написано в Мишне, «Бог может простить только то, чем мы согрешили против Него. Зло причиненное другому человеку, может простить только тот, кому оно причинено». Эта интуиция представляется очень верной. Не потому ли епископы ФРГ (пожалуй, первые среди христиан) еще в 1975 году в заявлении «Наша надежда» признали свое поражение и вину за то, что в годы нацизма Церковь, заботясь о собственном выживании, не встала на защиту еврейского народа. С этим заявлением созвучно слово немецких католических епископов по случаю 50-летней годовщины освобождения узников лагеря Освенцим: «Католики отягощены многими винами [...] Мы обращаемся к еврейскому народу с просьбой услышать это слово обращения и желания обновления». Остается сожалеть, что до сих пор такие слова покаяния не вышли из среды тех церквей с чьего молчаливого согласия в начале ХХ века совершались кровавые погромы в Одессе и других городах Украины, России.
Такие акты сокрушения со стороны христиан не остаются безответными. Недавно, когда французские епископы попросили еврейский народ простить молчание Католической Церкви перед лицом антисемитских действий правительства Виши, верховный раввин Франции Рене Сират предложил евреям совершить подобный жест: попросить о прощении всех тех, перед кем они провинились.
В заключение мне бы хотелось привести слова профессора Бруно Форте, сказанные им в 1997 г. в австрийском Грац во время дискуссионного форума «Примирение без обращения? Христианское самосознание и еврейский народ».
Говоря в контексте всеобщего примирения об эсхатологической перспективе истории (shalom finale, shalom eschatologico), Б. Форте отметил, что «объединенные единой верой мы устремлены к той же цели». Но, мы должны искать скорее «пути к примирению», чем «свершение примирения». Это последнее принадлежит к эсхатологической реальности. «Есть единый замысел спасения, но различны Заветы». Однако в конечном итоге мы ожидаем одного и того же события: «пришествия (или возвращения) Мессии».
Об авторе
Александр Доброер – католический богослов, социолог, журналист. Автор книг и статей, посвященных истории и настоящему Католической Церкви в Украине, проблемам межконфессионального и межрелигиозного диалога. Преподаватель Института религиозных наук св. Фомы Аквинского (Киев) и Школы апостольства мирян (Одесса). Директор Европейского института социальных коммуникаций.
Публикуется по изданию: Одесские богословские чтения. Выпуск 3: Два Завета единой истории спасения /Ред. А. Доброер, – Одесса 2007. - 36 с.